Битва аферистов - Страница 22

К оглавлению

— Интересно, что это за зеленая дорога, по которой не надо идти? — бормотал дракон, спускаясь обратно в пещеру.

— За отдельную плату могу объяснить. — Перед ним материализовался гномик.

— А ты откуда взялся?

— Секретное послание от Яги. — Гном деловито тряхнул скрученным в трубочку пергаментом.

— От Яги? Где она?

— Кощею мозги пудрит.

— Молодец, старая! Читай!

— Значит, так! — Гномик зашуршал бумагой. — От Кощея будет тебе, касатик, весточка и зеленая дорога, коврами устеленная, но ты по ней не иди. Недельку-другую выжди, пока я, где настоящая смерть Кощея, выпытать не смогу. На запросы не отвечай. Говори: «Опасаюсь ловушки, думаю». Пусть понервничает. Потом поддайся чуть-чуть. Полдороги пройди — и стоп! Пока следующего донесения от меня не будет — с места ни ногой! Этим мелким... Ну тут она разволновалась, видать, кляксу поставила, — очень убедительно сказал гномик, — но я точно помню, что она бормотала, пока писала.

— И что она бормотала?

— Заплати побольше: если бы не гномы, нам бы всем здесь хана — и мне, — увлеченно начал «цитировать» пройдоха, — и царевне...

Ойхо деликатно выдернул из его рук пергамент и осторожно дыхнул на него магией. Жирная клякса исчезла.

— … А этим мелким заразам ничего не плати: все уже оплачено, — прочел он. — Меня не ищи: я у Кощея...

— Вот и делай людям добро, — обиженно пропищал гномик, пытаясь испариться, но дракон выудил его из воздуха.

Гномик обиженно заболтал ножками, пытаясь высвободить робу, намертво зажатую между когтями-ятаганами.

— … А еще, — невозмутимо продолжил читать Ойхо, — пришли мне побольше пластита, динамита, гексогена и ядреных бомб. За это тоже заплачено. Ну и что скажешь? — обратился Ойхо к маленькому жулику.

— Вот и делай людям добро...

— Я не люди, я дракон!

— Какая мне теперь разница, — сокрушенно вздохнул гномик. — Ладно, хорош волынку тянуть. Давай грузиться. Согласно накладной с тебя семь ядреных бомб...

— Я дракон и ядреных бомб ведьме не дам! Она, дай ей волю, весь мир в порошок сотрет, лишь бы Кощея изничтожить.

Гномик почесал в затылке.

— Тогда нам продай. Хорошую цену дадим. Мешков по двадцать за каждую.

Ойхо задумался.

— Без запалов?

— Согласны и без запалов! — азартно рявкнул гномик.

Его готовность теперь заставила дракона почесать репу.

— Не, даже запалов не продам. Обойдетесь динамитом!

Гномик огорченно вздохнул.

11

Чем закончились переговоры на высшем уровне, Алеша не помнил. Очнулся он в чистом поле. Глаза хотели открываться. Юноша сел. Переход в вертикальное положение отозвалась могучим ударом колокола внутри черепной коробки.

— У, е-мое-е-ё... — Алеша схватился за голову. Пальцы наткнулись на ежик коротких волос.

— Сэйчас лэчить буду, — обрадовал его голос Вано и под нос авантюриста ткнулся черпак, источающий ароматы сгущенного вина колдуна-недоучки.

— О нет! — Юноша отшатнулся. — Я это... в смысле... побриться бы не мешало.

Алеша еще раз провел рукой по голове.

— Пэрья нэт, галава мэзнэт! — Ара сунул клюв в черпак, от которого отказался глава экспедиции.

Зашевелились остальные члены команды. Алеша руками разлепил веки, и первое что увидел — придавленные камнем листки. Один пёргамент содержал подробное описание маршрута до сада с молодильными яблочками, в точности совпадавший с маршрутом, писанным Ягой под диктовку Кощея, второй — пространный текст договора. Алеша сфокусировался, прочитал первые строки, тихо ахнул и уставился на свою команду.

— Так, колитесь, какая сволочь про молодильные яблочки заикнулась?

— Он! — Команда дружно указала на Вервольфа.

— Попрошу не тыкать! — немедленно вскинулся Вервольф Вольфович. — Я политический деятель! И вообще, кто просил меня к курительнице привязывать?

— Не быть тебе президентом — обрадовал главу оппозиции Алексей, засучивая рукава.

— Вай! Дарагой! Зачэм сэрдишься? — вскинул руки Вано. — Так харашо таргавали-и-ись... до сих пор душа поет!

— Торговались? — Алеша попытался читать дальше, но строчки прыгали перед глазами.

— Дай я. — Елисей взял из рук брата пергамент. Быстро окинув взглядом лист, тихонько присвистнул. — Ну вы даете! Ваша доля — пятьсот процентов прибыли от торговли яблоками, которые вырастут из семени молодильного яблочка, которое мы обязаны добыть для хана Хучума.

— Пятьсот?! — ахнул Алеша. — Ты не ошибся? Может, пятьдесят?

— Пятьсот, — подтвердил царевич.

— Нас пять, — Вано растопырил пальцы руки, — я-я-я, А-а-ара, Ва-а-ася, Алэксэ-э-эй, Елисэ-э-эй.

— Охрану Хучум уговорил в расчет не брать, — сообщил, зевнув, Васька, — очень ему не хотелось девятьсот отдавать.

— Жлоб! — пьяно икнул Ара.

— Бедный Хучум, — искренне посочувствовал хану Алеша.

— И-а-а-а!!! И-а-а-а!!! — согласился с Алешей трубный голос за его спиной.

Юноша обернулся.

Караван из ста пятидесяти осликов, впряженных в нагруженные доверху телеги, мирно щипал травку. Около них хлопотали караванщики, терпеливо ожидая, когда команда Алексея придет в себя. Рядом с ними на земле лежала бочкообразная туша бывшего великого батыра, связанного по рукам и ногам.

— Это еще что за хрень? — выпучил глаза Алеша.

— Вообще-то, — хмыкнул Васька, — кто-то вчера требовал командировочные, суточные, подъемные и какие-то копытные, прежде чем отрубиться.

— Ой бли-и-и-н! Чтобы я еще хоть один раз глотнул, а тем более нюхнул! Стоп, если я отключился, то кто договор подписывал?

— Сейчас. — Елисей ткнулся в пергамент, освидетельствовал и радостно заржал — Значит, так с одной стороны за Его Величество Алешу Драконыча подписал Его Высочество Котофей Елисеич... Мое-то имя зачем приплел, ушастый?